В течение последующих трех веков после падения Кордовского Халифата фламенко несколько утрачивает характерные для южных регионов Испании черты. Дело в том, что Севилья, будучи воротами в недавно открытую Америку, превратилась в бурлящий деловой центр Европы (впоследствии эта эстафетная палочка была передана Кадису). Через нее осуществляются все торговые и деловые сделки с Америкой, а также происходит тесный межкультурный обмен. Андалузские песни и танцы, привезенные в Америку, претерпев кое-какие изменения, вернулись обратно в форме гуахиры, милонги, коломбианы, румбы, видалиты — жанры, ставшие популярными в начале 20 века благодаря великим кантаорам эпохи.
Никто точно не назовет исторический момент, в который фламенко из местечкового превратилось в искусство профессиональных исполнителей. Первое сохранившееся в письменных источниках имя собственное принадлежит кантаору Тио Луису де ла Хулиана, чье существование, однако, не доказано. Первые профессиональные исполнители фламенко появились в середине 18 века. История становится более ясной с появлением Эль Планеты, кантаора из Кадиса, начавшего свою карьеру с исполнения тона и сегирийи в севильском квартале Триана. В классическом треугольнике Севилья — Херес — Кадис, являющемся колыбелью фламенко, возникают такие имена, как Эль Фильо — воспитанник Эль Планеты, Хуан де Дьос, Пако ла Лус, Ла Андонда, Локо Матео, Курро Дурсе — пение; Ла Канделариа, Ла Кампанера, Ла Перла, Эль Хересано, Мирасьелос — танец; Колирон — гитара.
Многие за дату рождения фламенко принимают конец 19 века. О фламенко пишут в таких газетах, как «El Porvenir», «La Andalucia», «El Cronista», «El Espanol», «El Noticiero Sevillano»; о фламенко пишут восторженные романтики, писатели и путешественники Шарль Давилье, Теофил Готье, Ричард Форд, Александр Дюма и Джордж Борроу…
Многие европейские путешественники, которых привлекало все экзотическое — а искусство южной части Испании таковым и представлялось, — в романтическом порыве исколесили всю Андалузию, в тот век, который начался Освободительной войной, принятием Кортесами Кадиса (кортесы — парламент) первой Испанской Конституции (1812г.), а завершился тщетными попытками индустриализации и звонким кризисом 98 года. Население Испании пыталось заглушить свои страдания, забыть о своей нищете и нужде с помощью своих танцев и песен. Об этом повествует Серафим Эстебан Кальдерон, писатель из Малаги, в своем рассказе «Танцы в Триане» (1831 г.) из книги «Сцены из андалузской жизни». В этом рассказе говорится об андалузском празднике, на котором автору посчастливилось услышать пение самого Эль Планеты, одного из первых профессиональных кантаоров эпохи. Джордж Борроу, в 1841 году в Англии публикует эссе «Синкали, цыгане Испании» из цикла очерков об Андалузии. Шарль Давилье в 1862 году в очерке «Путешествие по Испании» описывает праздники простого испанского народа, с танцами и песнями, которые проходили при свечах в патио — внутреннем дворике испанского дома, или в тавернах. Список заметок, очерков, рассказов, эссе посвященных описанию обычаев, привычек, народного творчества, довольно обширен.
Ежедневные события из мира искусства находили свое отражение в прессе тех лет; периодические издания были источником информации о спектаклях, представлениях, программах обучения в танцевальных школах и т.д. Например, в одном из изданий от 14 июля 1850 года читаем: «Академия танца дона Мигеля Баррера, находящаяся на улице Тарифа, является одним из известнейших хореографических училищ уже 5 лет».
Раннее фламенко вызревало в тесных семейно-соседских кругах, в патио, в пивных, тавернах, при свете луны и свечей. Фламенковые танцевальные стили тесно соприкасались и с фольклорными стилями — андалузскими и испанскими в целом. Район Севильи Триана считается «колыбелью» фламенко, а забегаловка Тио Миньярро была одним из первых заведений, где оно исполнялось. Пели поло (polo), тона (tona), танцевали соронго (zorongo), ронденью (rondena), сапатеадо (zapateado), халео (jaleo). Этим танцам учили в школах танца, выставочных салонах, ориентированных прежде всего на туриста. Мануэль де ла Баррера и Луис Ботелья руководили в Севилье двумя крупнейшими салонами того времени.
Вернуться на главную страницу
Категория: